О прославлении святых в дораскольной и старообрядческой Церкви

История прославления святых в Русской Церкви имеет несколько основных периодов.

Наиболее значимые из них:
  • от крещения Руси до середины XVI века,
  • середина XVI века и соборы под председательством митрополита Макария (1547, 1549, 1553 годы),
  • вторая половина XVI века до середины XVII века и церковного раскола,
  • с середины XVII века до начала XX века, с 1905 года до 1928 года,
  • новейший этап с 1988 года и по нынешний день.
1) Время от крещения Руси и до Соборов созванных под председательством митрополита Макария.

Этот период можно назвать периодом становления русской святости и агиографии. В это время на Руси формируется сама национальная традиция прославления подвижников, литературный этикет составления жизнеописаний (житий) и канон молитвословий святым. Немалое значение играет процесс признания русской святости в восточных (в первую очередь в Константинопольской) Церквах. За этот период в Месяцеслов Русской Церкви, который она восприняла от Церкви Константинопольской, попадает память 68 святых подвижников. Среди них первые русские святые благоверные князья Борис и Глеб, преп. Феодосий и Антоний Печерские, св. равноап. княгиня Ольга, св. Леонтий еп. Ростовский и другие, почитавшиеся как на всей территории домонгольской Руси, так и позже - в независимых русских княжествах. С другой стороны в этот период в разных епархиях и местностях русской Церкви устанавливается почитание местных святых.


2) Вторым этапом истории прославления русских святых стали Соборы Церкви состоявшиеся в 1547, 1549 и 1553 годах.

Во время Соборов проходивших во время святительства митрополита Макария состоялось фактическое подведение итогов без малого шестивекового периода истории Русской Церкви. Одной из главных задач этих Соборов стало изучение дел местных святых и внесение их в общерусские святцы. Среди святых прославленных Соборами середины XVI века святитель Нифонт архиеп. Новгородский, преп. Зосима и Саватий Соловецкие, преп. Макарий Колязинский. В это время было прославлено, а точнее выразиться благословлено общецерковное почитание 39 русских святых.


3) Третий период длился со времени Соборов под председательством митрополита Макария до церковного раскола.

За этот период Русская Церковь обрела еще ряд известных святых таких как, например, святитель Филипп, митрополит Московский, святители Гурий и Варсонофий Казанские, св. благоверная Анна Кашинская. Почитание этих святых было утверждено либо соборным, либо государственно-церковным образом.


4) Четвертый период длился со времени церковного раскола и до установление в России свободы вероисповедания 1905 года.

В этот сложный исторический период в Церкви не проводилось соборных прославлений ни общецерковных, ни даже местных святых. Почитание новых (послераскольных) святых имело прежде всего местные формы и было связано с подвижниками проживавшими в конкретных старообрядческих регионах. Наиболее устойчивое почитание старообрядческих святых связано с такими регионами как русский Север (Поморье), Ветка, Нижегородская губерния (Керженец), Урал. В этих регионах сформировались местные, главным образом устные предания о подвижниках благочестия. Жития, описания чудес, молитвословия этого периода принадлежали перу частных авторов и не имели соборного рассмотрения и утверждения. Такая ситуация была связана, главным образом с беспрецедентными гонениями, когда власти стремились к уничтожению любой памяти о подвижниках древлего благочестия. В таких условиях соборное прославление святых, равно как и публичное, открытое их почитание было практически невозможно. Этот период имеет еще одну важную особенность. Староверы почти прекратили паломничества к местам традиционных древнерусских святынь, поскольку почти все они остались в руках новообрядцев.


5) Пятый период: 1905 - 1928 годы.

В этот период становиться возможным соборное исследование, а затем и соборное прославление святых. Старообрядческие авторы этого периода указывают на необходимость исследования деятельности и подвигов, а затем последующего прославления не только старообрядческих подвижников благочестия, но и дораскольных святых, чья церковная деятельность не могла быть исследована в годы гонений.

Вопрос о прославлении протопопа Аввакума, диакона Феодора, инокини Феодоры (Морозовой) и других пострадавших за древлее благочестие в конце XVII века несколько раз поднимался на Освященных соборах проходивших после 1905 года. Но каждый раз, власти, в лице уполномоченного чиновника МВД требовали снять эти вопросы с рассмотрения по причине того, что главные исповедники Старой веры указанного периода рассматривались как «враги императорского дома» и государства. Только после февральской революции, на Освященном соборе 1917 года состоялось прославление мучеников и исповедников за благочестие пострадавших. В 1928 году этим мученикам и исповедникам был установлен день торжественного празднования – воскресение перед неделей св. Праотец.


6) Время с 1928 года по 1988 годы стал периодом наибольшего упадка в церковной агиографии и вообще в истории почитания святых.

Прекратились паломничества к святым местам. Места жизни и упокоения подвижников: могилы, места монастырей, источники и т. п. стали приходить в упадок. Из народной памяти стали уходить устные предания.

С другой стороны уменьшилось почитание не только старообрядческих, но и отчасти дораскольных святых. Причиной этого стали государственные гонения на религию, отсутствие агиографической литературы, невозможности освящения новых храмов, организации паломничеств и т. п.

О какой-то исследовательской работе и прославлении новых святых вопрос не ставился.

Таким образом, с середины XVII века и до 1988 года, не считая короткого периода в начале XX века у старообрядческой Церкви не было возможности свободно, без угрозы гонений и репрессий прославлять святых, свободно рассказывать о подвиге христианских подвижников пастве и обществу.

Только с 1988 года начался медленный процесс возрождения церковной агиологии (наука о почитании святых) и агиографии (написание житий святых).


7) В последний, новейший этап церковной истории вопросы почитания и прославления святых неоднократно рассматривались на Освященных Соборах и Советах Митрополии.

Так в 1996 году на общестарообрядческом Соборе в Белой Кринице был причислен к лику святых митрополит Амвросий. В конце 90-х годов была создана постоянно действующая комиссия по канонизации.

На Соборе 2001 года были канонизированы преосвященный Рафаил (Воропаев), епископ Харьковский (1872 - 1937) и преосвященный Иосиф (Антипин), Епископ Амурско-Иркутский и всего Дальнего Востока (1853 - 1927 г.г.) как местночтимые святые, священномученики. Также Собор 2001 года установил общее почитание всех священномучеников, мучеников и исповедников за веру Христову пострадавших в XX веке от безбожников. Служба новомученикам опубликована в календаре за 2010 год.

Освященный собор состоявшийся в 2002 году причислил к лику святых митрополита Макария, Московского и всея Руси (1482 – 1563).

На Соборе 2005 года было установлено общецерковное почитание преподобномучеников Аркадия и Константина, шамарских чудотворцев.

На соборе 2006 года было утверждено почитание иноков Павла и Алимпия, как местночтимых святых, а собор 2008 года прославил святителя Арсения, епископа Уральского.

В последние годы несколько решений о почитании святых было принято местными, епархиальными органами церковной власти. Так съезд Санкт-Петербургской и Тверской епархии благословил почитание епископа Геронтия (Лакомкина), а епархиальный съезд Московской епархии – преподобных Леонтия Беливского и Серапиона Черемшанского.

Сейчас продолжается работа по сбору информации о подвижниках Церкви. Предпочтение отдается личностям, чья жизнь и деятельность проходили в отдаленном прошлом и оценка их христианского подвига уже свободна от какого-либо субъективного восприятия.

Ныне Освященному Собору 2009 года предложено рассмотреть пять имен подвижников Церкви Христовой, чьи дела и подвиги сыграли значительную роль в жизни земной Церкви, прославив имя Божие и исполнив его волю.


Иконописцы-иноки Андрей Рублев и Даниил Черный

Андрей Рублев (1365-1430), наиболее известный из древнерусских иконописцев. О жизни его сохранилось крайне мало сведений. Наиболее вероятной датой его рождения называют середину шестидесятых годов XIV века. Вероятно, при Никоне Радонежском, который стал игуменом после смерти Сергия Радонежского (1392) инок Андрей подвизался в Троицкой лавре где, скорее всего, он и был пострижен в иночество.

Первое летописное упоминание о "чернеце Андрее Рублеве" относится к 1405; там сообщается, что в это время он "подписывает" (т.е. украшает иконами и фресками) Благовещенский собор Московского Кремля совместно с Феофаном Греком и Прохором с Городца.

Первое упоминание о преп. Андрее Рублеве как об «иконописце преизрядном, всех превосходящем» и о подписании им Спасского собора Андроникова монастыря было помещено в III редакции Жития преп. Сергия Радонежского, выполненной афонским священноиноком Пахомием Сербом ок. 1442 г., одновременно с указанием на особые заслуги в построении Троицкого собора. Анализ исторических данных позволяет связать датировку росписи преп. Андреем Рублевым Спасского собора с вероятным посещением Андроникова монастыря кн. Юрием Звенигородским во время подписания 11 марта 1428 г. «докончания» с вел. кн. Василием II.

Имя инока Андрея стоит на последнем месте в списке мастеров, как имя самого младшего и по иноческому чину (просто чернец), и по возрасту. Летописные источники свидетельствуют, что в 1408 он расписал (вместе с Даниилом Черным) Успенский собор во Владимире (наиболее ценные иконы, восходящие к этому времени, – три иконы из деисуса и одна из праздничного ряда, – хранятся ныне в Третьяковской галерее), а в 1425–1427 – храм Святой Троицы в Троицком монастыре. Одна из последних работ Андрея Рублева была сделана в московском Андрониковом монастыре, где околок 1428 он расписал церковь Спаса (сохранились лишь малые фрагменты орнамента).

Икона, написанная к канонизации прп. Андрея Рублева на Юбилейном поместном соборе РПЦ МП 6-9 июня 1988 года.

Большинство из этих документально подтвержденных произведений Рублева до нас не дошло. Исключения составляют две иконы из деисуса и семь икон из праздничного ряда в иконостасе кремлевского Благовещенского собора; часть фресок владимирского Успенского собора (в том числе композиция с шествием праведников в рай); знаменитая икона Троица из Троицкого храма одноименного монастыря (которая могла быть создана либо в 1425–1427, либо значительно раньше, в 1411, для первоначальной деревянной церкви; ныне – в Третьяковской галерее).

Иконописцу Андрею приписываются также (на основании уже не исторических свидетельств, а стилистического анализа) миниатюры и инициалы Евангелия Хитрово (начало 15 в., Российская государственная библиотека, Москва); Богоматерь Умиление из Успенского собора Владимира (ок. 1408–1409, ныне во владимирском Музее-заповеднике); т.н. Звенигородский чин, из которого сохранились три иконы (с Христом (Спасом), архангелом Михаилом и апостолом Павлом; ок. 1410–1420, Третьяковская галерея); фрагменты фресок на алтарных столбах Успенского собора на Городке (Звенигород) и на алтарной преграде Рождественского собора в Саввино-Сторожевском монастыре близ Звенигорода.

В искусстве Рублева органически соединились две традиции – возвышенный аскетизм и величавая классическая гармония византийской манеры, которую он имел возможность изучить по работам греческих мастеров, в том числе Феофана Грека, и особая душевная мягкость стиля, свойственная московской живописи XIV в. В таких иконах как Троица или звенигородский Спас, все эти черты достигают совершенства. Поэтому вполне закономерно, что художественное благолепие искусства Рублева со временем начало восприниматься как идеал церковной живописи, идеал канона русской иконы как такового.

Преп. Андрей cкончался в Андрониковом монастыре, а по другим- в Троице-Сергиевой лавре 29 января 1430. Он оказал решающее воздействие на многих иконописцев, включая знаменитого Дионисия.

Важно свидетельство о почитания инока Андрея не только как иконописца, но и как святого оставил преподобный Иосиф Волоцкий (+1515; память 15/28 сентября). В «Отвещании любозазорным и кратком сказании о святых отцах, бывших в монастырях, кото­рые в Русской земле» он писал со слов старца Спиридона, что преподобные Даниил и Андрей были так добродетельны и ревностны в постниче­стве и иноческой жизни, что сподобились Божественной благодати. Они были так исполнены Божественной любви, что никогда не упраж­нялись в земном, но всегда ум и мысль возносили к невещественному и Божественному свету, чувственное же око всегда возводили к написанным вещественными красками образам Владыки Христа и Пречистой Его Матери и всех святых. В самый праздник Светлого Воск­ресения они, сидя на седалищах и имея пред собою всечестные и Божественные иконы, взирали на них неуклонно, исполняясь Божественной радости и светлости. И не только в этот день так тво­рили, но в прочие дни, когда не занимались иконописанием. Ради этого Владыка Христос прославил их и в конечный час смертный. Прежде преставился преподобный Андрей, а потом разболелся и спостник его преподобный Даниил. И находясь при последнем дыхании, увидел он почившего Андрея во многой славе и с радостью призывающего его в вечное и бесконечное блаженство». Есть еще ряд древних упоминаний об иконописце Андрее, как о преподобном, с наименованием «Радонежский».

Хотя происхождение Рублева неизвестно, современные исследователи единодушны в том, что это художник из московской земли. "Его искусство,- выразил общее мнение И. Э. Грабарь,- носит слишком определенную позднесуздальскую или, вернее, раннемосковскую печать, чтобы можно было сомневаться в его происхождении из пределов этих областей". С этим трудно не согласиться, тем более, что все исторические источники, и все известные работы иконописца Андрея (и достоверные, и предполагаемые) ведут к Москве. "Сказание о св. иконописцах" называет Андрея "Радонежским". М. Н. Тихомиров обратил внимание на "подмосковное село Рублево, может быть, чем-нибудь и связанное с нашим художником".

Еще одно важное упоминание о преп. Андрее содержится в деяниях Стоглавого Собора 1551 года. В ходе Собора было принято решение считать за образец иконы, которые писали древние греческие иконописцы, и вслед за греками единственным из всех иконописцев Древней Руси упомянут Андрей Рублев.

Вместе с преп. Андреем к числу чюдотворцев Радонежских народным почитанием был причислен инок Даниил Черный. Посему почитание в Древней Руси было усвоено им двоим совместное – как Радонежским чюдотворцам.

Андрей Рублев официально канонизирован Московской Патриархией на Поместном Соборе 1988 года. Его сомолитвенник и сотрудник Данил Черный не был причислен к лику святых.


Печатник Иван Федоров

440 лет назад в 1564 году русский мастер Иоанн Федоров выпустил в Москве первую русскую датированную печатную книгу «Апостол». Дело первопечатника подобно делам многих других славнских просветителей. Его имя можно поставить в один ряд с изобретатели славянской азбуки, равноапостольными Кириллом и Мефодием, проповедником и церковный учителем Кириллом Туровским, выдающийся ученым средневековья преподобным Максимом Греком, просветителем и собирателем церковного книжного богатства митрополитом Макарием Московским.

До начала книгопечатания книга была на Руси поистине уникальной и дорогой вещью. Богослужебные книги, творения Святых Отцов, житийная, богословская и иная духовная литература ценилась на вес золота. Полные собрания богослужебных книг имели лишь кафедральные соборы, крупнейшие монастыри и царские библиотеки. Большинство храмов Руси, не говоря уже о домах простых людей, не имели самых необходимых книг. Печатный двор заложенный при Иване Федорове резко изменил ситуацию. До начала реформ патриарха Никона эта типография выпустила около 250 000 книг. Книги появились не только во всех храмах, но и в домах христиан. Это создало почву для глубокого, духовного понимания нравственных и церковных истин во всем народе.

Будущий первопечатник родился в 1510 году предположительно в семье потомственных мастеров рукописной книги. С самых ранних лет он обучался каллиграфии, грамматике, переплетному делу и другим наукам, необходимым в освоении мастерства переписи книг. Мастерство и праведность жизни молодого Иоанна Федорова были замечены весьма влиятельными лицами из окружения святителя Макария и царя Иоанна Васильевича. В конце сороковых годов XVI века Иоанн был поставлен во чтецы, а затем рукоположен во диаконы церкви святителя Николы чудотворца Гостунского, что находилась в Московском Кремле.

Изображение из книги «Житие Иоанна Федорова» изд. «Свиток» Дубна 2003 год.

В годы молодости Иоанн обучался у лучших мастеров книги того времени, Однако наибольшее впечатление Иоанн вынес от общения с великим старцем, образованнейшим мужем того времени преподобным Максимом Греком. Для Иоанна Федорова преподобный Максим стал не простым учителем, но духовным вдохновителем и подлинным наставником в вере Христовой. Преподобный Максим преподал ученику все, что он знал о свойствах рукописей, мастерстве переписи книг, книгопечатании, и обучил его множеству тонкостей греческого языка. Он предупредил его, что к переводу и исправлению книг следует подходить весьма осторожно, с большой ответственностью и страхом Божьим: “Ибо эллинское наречие имеет много неудобопостижимых различных значений одного и того же изречения. И если кто не достаточно и не вполне обучился грамматике, пиитике, риторике и самой философии, то не может вполне правильно ни понять писаное, ни перевести оное на другой язык».

В то время стараниями святителя Макария и государя Иоанна Васильевича происходило благоустроение и благоукрашение всей Русской православной церкви. Знаменитый Стоглавый собор, прошедший в 1551 году, кроме прочих великих решений, постановил уделить особое внимание книжному делу. По совету блаженного Макария юный царь принимает решение создать типографию.

Святителю Макарию стало ясно, что книгопечатание должен возглавить русский мастер, обладающий не только талантами книжного дела, но и высокими духовными устремлениями, праведной христианской моралью. Божьим промыслом выбор пал на Иоанна Федорова.

Иоанн предстал перед приснопамятным митрополитом Макарием, который поручил ему создание первой русской государственной типографии. Получив благословение святителя, Иоанн Федоров приступил к строительству.

Строительство типографии совпало со светлыми годами правления государя Иоанна IV. Здание типографии возводилось рядом с Кремлем, на территории нынешней Никольской улицы. Печатный Двор был открыт в начале 1563 года. Первая книга “Апостол” увидела свет в 1564 году. По мнению современных ученых, первопечатный “Апостол” явился лучшим достижением типографского искусства XVI в. и близок к “золотому сечению”. Это издание открыло традицию старопечатной книги, которая стала основой всего церковного книгопечатания.

К середине 60-х годов добродетельное и праведное царствование Иоанна IV стало клониться в иную сторону. Толпа московской черни во главе с несколькими опричниками ворвалась в типографию «и много словеса изрече досадна праведному», угрожала убить печатника. Доброжелатели первопечатника советовали ему удалиться от дел и жить на средства, полученные от печатного дела. Но Федоров решает продолжить дело книжного просвящения за пределами Москвы.

Великое rняжество Литовское было не случайно избрано Иоанном Федоровым для основания второй типографии. Православное население княжества находилось под сильным давлением как католической, так и реформатской пропаганды и нуждалoсь в распространении православных книг. В 1567 году Иоанн Федоров и его ученик Петр Мстиславец прибыли ко двору наивысшаго гетмана Великого княжества Литовского Григория Александровича Ходкевича. Выслушав Иоанна, Григорий Ходкевич принял печатников к себе с великой любовью. Здесь в 1569 году было выпущено фундаментальное издание “Евангелие Учительное”. В нем были собраны многочисленные святоотеческие поучения на воскресные и праздничные дни года, в состав этой книги вошло сочинение русского автора святителя Кирилла Туровского, жившего в XII веке. Через год свет увидела еще одна крайне необходимая книга – Псалтырь, совмещенная с часословом.

Главный благодетель русских печатников гетман Григорий Александрович Ходкевич к тому моменту достиг весьма преклонных лет. Ходкевич призвал к себе Иоанна и сообщил, что не может более способствовать печатному делу. Заботясь о житейском благополучии первопечатника, он предложил ему заниматься хозяйством в дарованном поместье и работу над печатью церковных книг. Это предложение сильно смутило Федорова. Вернувшись к себе, Иоанн обдумывал в сердце своем, как бы не скрыть в земле таланта, дарованного от Господа. Орошая слезами постель, он молился: «Неужели на веки отвергнет меня Господь и не вернет мне Своего благоволения. Неужели лишит милости Своей согласно притче о смоковнице бесплодной, как напрасно землю отягощающего». Помолившись Богу, подвижник решил продолжить путь духовного делания несмотря ни на какие обстоятельства. Придя к гетману, он поблагодарил его за заботу и сообщил о своем решении: «Не пристало мне — плугом или посевом семян жизнь свою коротать, ибо есть у меня вместо плуга искусство, орудия для работы, а вместо хлебных семян я должен духовные семена по вселенной сеять и всем по порядку раздавать духовную эту пищу. Особенно же побоялся я суда Владыки моего Христа, непрестанно взывающего ко мне: Лукавый раб и ленивый! Почему ты не отдал серебра Моего торгующим: и Я, вернувшись, получил бы свое с прибылью».

Иоанн Федоров следующее свое пристанище нашел в городе Львове. Устроившись там в 1572 году, Иоанн начал неспростое дело создание типографии. Позже подвижник писал: «Многократно обходил я богатых и благородных из числа мирян, помощи прося у них и поклоны творя, к коленям припадая и простираясь перед ними на земле; капающими из глубины сердца слезами моими ноги я их омывал, причем не единожды, не дважды, но многажды делал это, и в церкви об этом священнику всем вслух сообщить повелел. Не выпросил я ничего умильными словами, не умолил никого многослезным рыданием, не добился я никакой милости через священников и плакал горькими слезами, что не нашел милостивого человека, готового помочь, не только среди русского народа, но и среди греков милости не нашел. Помощь оказывали только незначительные священники да малоизвестные из мирян. Не думаю я, что от избытка они это делали, но как та убогая вдова, которая от нищеты своей две лепты положила в сокровищницу. Знаю я, что и в здешнем мире данное ими к ним возвратится, а в будущей жизни Подателем богатств Богом стократ воздастся».

Тем не менее 15 февраля 1574 года свет увидела первая украинская печатная книга «Апостол». Эта книга получила большое распространение на Украине.

Теперь перед просветителем стала следующая задача – подготовить учебник по которой помог детям овладеть начатками грамоты и христианской веры. В 1574 году львовская типография издает первый восточно-славянский учебник – “Азбуку”. «Азбука», составленная Иоанном, была напечатана большим тиражом и разошлась по всем городам и весям Украины и Руси. Она сделала христианскую грамотность доступной всем сословиям, создала основу будущей книжности, позволившей русскому народу сохранить правую веру и в ужасные годы смутного времени, и в лихолетье никоновых реформ.

В 1575 году Иоанн Федоров был приглашен в город Острог на службу к князю Константину Константиновичу Острожскому. В поместье Константина Острожского была основана Православная академия. С начала 70-х годов в Острожской академии велась подготовка к изданию Библии. Для этого князь послал доверенных людей в разные страны мира с целью собирать все библейские тексты. Однако в академии не было человека, который смог бы возглавить эту работу и напечатать Библию. После знакомства с Иоанном Федоровым князь Константин понял, что печатник послан ему самим промыслом Божьим. Он предложил Иоанну заняться работой над Библией. Основой для создания первой печатной Библии стала рукописная Библия новгородского архиепископа Геннадия, жившего в XV веке. Эту Библию по просьбе князя Константина Острожского прислал сам царь Иоанн Грозный. Кроме Библии архиепископа Геннадия были использованы библейские тексты, привезенные из Италии, библиотек острова Крит, греческих, сербских и болгарских монастырей. Работая над этим многотрудным изданием, Иоанн Федоров продолжает печатную деятельность: в 1580 году был издан Новый Завет и Псалтырь.

Создание Острожской Библии стало вершиной жизни Иоанна Федорова. Книга содержала 628 листов, многочисленные заставки, объединившие старомосковские и староукраинские традиции. Первопечатная Библия стала ценнейшим даром для всего христианского мира. Первые ее экземпляры приобрели знатнейшие люди Европы. Так до сих пор сохранились экземпляры, принадлежавшие Римскому Папе Григорию XIII , шведскому королю Густаву II Адольфу, Джону Гарсею и другим видным деятелям той эпохи. Недаром М. Андрелла - Оросвиговский, закарпатский писатель XVII века, утверждал, что "един листок" этой книги "он не дал бы за всю Прагу, Англию и немецкую веру".

Издание Библии стало последним великим делом в жизни подвижника. В 1583 году, он тяжко заболел и по прошествии некоторого времени во время молитвы предал Господу душу.

Труды первопечатника сыграли значительную роль в борьбе с неправославными учениями и ересями. Так например, издание московского первопечатного «Апостола» было, помимо прочего, направлено против протестантской ереси Башкина и Косого, строивших свое лжеучение на апокрифических “посланиях” апостолов. Выход «Учительного Евангелия» и Острожской Библии свел на нет все усилия католической пропаганды на территории тогдашней московской Руси. Появление Острожской Библии нельзя не рассматривать как чудо и промысел Божий. Это издание было подготовлено в немыслимо короткие для человеческих возможностей сроки. В Острожской Библии практически отсутствуют опечатки, чего нельзя сказать о ее переиздании 1914 года или даже богослужебных книгах патриаршего периода. Благодаря просветительскому подвигу Ивана Федорова древлеправославная Церковь с конца XVII века и до ныне имеет полный текст книг Священного Писания.

Не следует забывать, что «Апостол» напечатанный Федоровым до сих пор является богослужебной книгой всего древлеправославия. Текст проверенный и исправленный первопечатником сегодня читается во всех старообрядческих храмах. Современные ученые установили, что старопечатный “Апостол” подготовленный Иоанном Федоровым несомненно полнее и точнее многих древлеписанных. Так например в старинных рукописных Апостолах на вопрос Савла «Кто еси господи» (Деяния зач. 21) дается краткий ответ: «Аз есмь Исус, его же ты гониши. Но встани и вниди в град». Блаженный первопечатник заново перевел это место и теперь мы знаем такие слова: «Аз есмь Исус, его же ты гониши. Жестоко ти есть противу рожна прати. Трепеща же и ужасаем глаголя: Господи, что ми хощещи творити. И господь рече к нему: Востани и вниде во град».

Можно сказать откровенно, без книгопечатания и старопечатной литературы церковь не смогла бы выстоять в эпоху никоновской смуты и новообрядческого раскола. Старопечатные книги, по мнению большинства исследователей, позволили сохранить неповрежденным все священное предание, сделать его основой церковной и бытовой жизни, распространить грамотность в среде старообрядчества. По свидетельству профессора Н. Каптерева именно благодаря книгопечатанию святость двуперстного крестного знамения стала несомненна для каждого жителя древней Руси. Старообрядческий историк В. Сенатов пишет: “Первым делом старообрядчество завоевало гонимую и осужденную на окончательной истребление старую книгу и усвоило все те догматические, церковно-исторические, канонические, археологические и другие знания, которые в этой книге содержались. Старообрядчество первоначально выражалось исключительно в убеждении, что истина содержится в старой книге… Почти вся русская старопечатная литература чрезвычайно быстро распространилась среди русского народа, преимущественно среди низших классов его – купечества и крестьянства. Это явление имеет необыкновенно важное значение и может считаться почти единственным в истории”.

Книги Иоанна Федорова стяжали несравненную славу и уважение в среде всех правоверных христиан. До сих пор в домах старообрядцев находят экземпляры Острожской Библии, первопечатных Апостола и Часослова. В дореволюционной старообрядческой периодике несть немало публикаций посвященных трудам первопечатника. Незадолго до революции журнал “Церковь” писал: “27 сентября сего года в Москве должен состояться церковнообщественный праздник: открытие памятника “первому друкарю книг перед тем невиданных” или первому русскому первопечатнику диакону Иоанну Федорову. Праздник этот старообрядцы должны признать своим, потому что те книги, которые были напечатаны Иваном Федоровым, находятся в употреблении только у них. В русской правительственной Церкви эти книги, как погрешительные были изъяты из употребления во времена патриарха Никона”.

Но нашлись и люди осмелившиеся похулить великие дела Федорова и его последователей. После церковного раскола во второй половине 17 века развернулась целая охота на старопечатные книги. Десятки тысяч экземпляров книг было сожжено. Никон и его последователи отвергли Острожскую Библию. Следуя этому мнению собор новообрядческой церкви 1674 года постановил: “Переводить Библию всю вновь Ветхий и Новый Завет из книг греческих”. Однако многочисленные переводчики так и не справились с поставленной задачей. В течение 60-ти лет они бесплодно пытались создать новую славянскую Библию. При императрице Елизавете было решено оставить эту затею и просто «исправить» Острожскую Библию. Так в 1751 году вышла елизаветинская Библия.

Ненавистники православия, и в наши дни, пытаются стереть всякое упоминание о сем великом первопечатнике. Львовский Свято-Онуфриев монастырь, где упокоено тело Иоанна ныне передан униатскому монашескому ордену. Латинствующие монахи закрыли музей, посвященный деятельности славянского просветителя, варварски разрушили надгробную плиту и памятник просветителю.


Преподобные Павел и Алимпий Белокрининцкие

Образ преподобных Павла и Алимпия белокриницких из «Старообрядческого церковного календаря» за 2007 год.

Великий подвижник Старой Веры Павел Белокриницкий (в миру Петр Великодворский) родился в 1808 году в старинном селе Зимогорский Ям валдайской возвышенности. Под воздействием святоотеческой и староверческой литературы Петра Великодворского с самых ранних лет тянуло к духовной и подвижнической жизни. В 1825 году отец Петра представился ко Господу и семнадцатилетнему юноше пришлось взять на себя все обязанности по содержании семьи состоящей из престарелой матери и пяти младших братьев и сестры. Петр был вынужден устроиться на место своего отца - зимогорским волостным писарем. Вместе с житейскими трудностями и скорбями юная жизнь Петра Великодворского была отмечена рядом чудесных событий, отчасти определивших его дальнейший путь. Несколько раз, во время решающих моментов судьбы, Петр чувствовал покровительство и сугубое заступничество великого древнего святителя - Николы архиепископа Мир-Ликийского чудотворца. На помощь его Петр возлагал все свои надежды, призывал его в молитве во время скорбей и опасностей. Дни памяти Николы чудотворца он праздновал с нарочитой торжественностью. Как гласит предание, по тайному указанию самого святителя, Петр дал обет ничего не предпринимать в жизни без особого на то благословения своего небесного покровителя. Архимандрит Геронтий впоследствии так писал об этом: «Аще бы какая- либо неприятность последовала, то он всю ответственность свою возложил на крепкосильного и теплаго заступника своего, святителя Христова Николу». Между тем настало 6 декабря 1833 года день праздника святителя и чудотворца Николы. Накануне этого дня, который Петр всегда праздновал с особенной торжественностью в своем семействе, тяжелые вопросы и сомнения овладели им еще сильнее, и ночью, когда он забылся, наконец, тонким сном, ему явился сам святой. По свидетельству самого Павла святитель Никола предстал ему в сияющем святительском облачении, однако глядел с некоторой укоризной. В левой воздвигнутой своей руке он держал Святое Евангелие, десницею же своею, в подтверждение некого обетования указывал на светлоблистающий свой омофор, и глаголал: «Зри на мя и виждь,—якоже аз есмь, так все есть»!

После этого события Петр решается окончательно оставить мирское житие и стать иноком. Он уходит в одну из прославленных староверческих обителей Стародубья, монастырь основанный еще в 30-е годы 18 века самим преподобным Лаврентием Ветковским. Игумен монастыря о. Аркадий, известный в староверии иконописец и начетчик, радушно принял двадцатипятилетнего послушника.

Тем временем в 1832 году в Москве состоялся Большой Рогожский собор постановивший учредить место пребывания древлеправославного епископа (рукоположенного от другого древлеправославного епископа или принятого от инославного сообщества) за рубежами России. Один из ревностнейших христиан того времени петербургский купец Сергей Григорьевич Громов взял на себя весьма опасное по тогдашнему времени дело снаряжения на Восток посольства для отыскания епископа и устройства за границей старообрядческой архиерейской кафедры. Неисповедимыми судьбами Божиими Сергей Григорьевич решил доверить миссию поисков древлеправославного епископа иноку Павлу. Под покровом тайны в Гомеле состоялась встреча инока Павла с знаменитым делегатом большого Рогожского собора Афанасием Кочуевым. Наконец Павел осознал смысл указаний данных святителем Николой – посвятить свою жизнь поиском не земных, но духовных сокровищ. Ибо епископство, исканию которого он должен отныне посвятить всего себя, окончательно не истреблено и несомненно будет обретено.

Нужно было найти себе спутника, и жребий пал на вышеупомянутого инока Геронтия, с которым Павел находился в тесной дружбе. С этого времени и начинаются странствия, труды и подвиги двух преподобных отцов предпринятые ради восстановления в Церкви Христовой трехчинной иерархии.

В начале 1839 году отец Геронтий был избран настоятелем Серковского монастыря. Сюда к нему и прибыл инок Павел. Из Серковского монастыря удобно было попасть в Австрию, именно в Буковину, где имеются старообрядческие поселения. Сюда и направили свои стопы многотерпеливые и уже довольно испытанные странники - иноки Павел и Геронтий.

Старообрядцы ушедшие жить за границу среди прочих мест облюбовали урочище Варницу, находящееся в соседстве с старообрядческим селением Климоуцы. Отличительную особенность Варницы составляет обильный источник, ключ, из которого бьет белая вода, почему это урочище получило название на молдавском наречии - Фантына-Алба, что значит по-русски Белая Криница. Здесь же устроился из прибывших с Черного моря иноков и небольшой монастырь, получивший наименование Белокриницкого.

Именно в этот небольшой и малоизвестный тогда монастырь и прибыли иноки Павел и Геронтий. Преп. Павел обратился к старейшинам и жителям Белой Криницы со следующей знаменитой речью, в которой рассказал о жесточайших преследованиях, которым повергается Церковь в России, о великом оскудении священства, которое уже явно заметно и в этих местах: «Теперь предлежит нам, - говорил Павел, единое средство спасения обрести древлеправославнаго епископа, который неоскудно мог бы снабдевать нас истинным священством».

Получив одобрение своего предложения от липован, о. Павел «составил в главных чертах и тот план относительно учреждения законно дозволенной и признанной правительством старообрядческой архиерейской кафедры, на осуществление которого положил потом все свои силы и таланты». Целых четыре года неусыпный инок Павел, бесподобный труженик, вел многочисленные дела, чтобы, наконец, получить Высочайшее разрешение на учреждение старообрядческой святительской кафедры в Белокриницком монастыре.

В Белой Кринице произошли весьма полезные для дела перемены: настоятелем монастыря был избран инок Геронтий, у инока Павла нашелся новый помощник - инок Алимпий. Родом из Полтавской губернии, в миру Афанасий Зверев, он принял пострижение, как и Геронтий, в Серковском монастыре и перебрался оттуда в Белую Криницу, где уже приобрел фамилию Милорадовича. ПО мению овобряческого историка Субботина инок Павел «приобрел в Алимпии нового сотрудника для осуществления своих планов об учреждении самостоятельной старообрядческой иерархии – со­трудника, который отдался этому делу всей душой, для него был готов на самые отважные подвиги … мог действительно принести большую пользу».

Получив необходимые разрешения и документы, отцы Павел и Алимпий, наконец, смогли отправиться в долгожданное путешествие на Восток. Им удалось побывать в самых разных странах: Сербии, Словении, Далмации, Яссах, Дамаске, Ливане, Газе, Каире, Иерусалиме.

Наконец Павел и Алимпий прибыли в самый Константинополь с твердой надеждой здесь именно найти нужного старообрядчеству епископа.

По указанию своих константинопольских друзей, иноки Павел и Алимпий обратились к греческому иерарху нахоящемся на покое. Это был Боснийский митрополит Амвросий. История обращения митрополита Амвросия к Церкви Христовой хорошо известна и изучена. Остается лишь добавить, что и на этот раз делу содействовало особое предстательство святителя и чудотворца Христова Николы. Об этом иноку Павлу рассказал сам владыка Амвросий: «Вчера, проводя вас, — отве­чал Амвросий, — я был занят мыслию: добро ли мне пред­лагается. С этою мыслию, помолясь Богу, я лег. Но не ус­пел я еще уснуть, как вдруг предстал предо мною во свете священнолепный муж и сказал: «Что ты много утомляешь­ся размышлениями. Это великое дело тебе суждено от Бога исполнить и от русского царя пострадать». При последнем слове «пострадать» я содрогнулся и очувствовался, но нико­го не было, только в комнате виден был свет, который по­степенно исчезал, наподобие того, как бы кто уходил с за­жженной свечой. Сердце мое исполнилось и страхом и ра­достью, так что я от восторга всю ночь без сна проводил в своих к Богу молитвах, и решил дать вам полное мое согла­сие; ибо если на это есть Божие благоволение, то мы обяза­ны его с радостью исполнять».

Митрополит Амвросий был присоединен к старообрядческой Церкви день 28 октября 1846 года. В этот день была восстановлена древлеправославная иерархия в Русской Церкви. Это событие быть отмечено в летописях староверия как один из самых замечательных.

Присоединением митрополита Амвросия к Церкви не окончилась богоугодная деятельность инока Павла. Отец Павел предусмотрел все печальные случайности, все бедствия и несчастия, которые могли постигнуть искомого владыку после его присоединения к старообрядческой Церкви. Поэтому он исходатайствовал у австрийского правительства Высочайшее разрешение на существование старообрядческой кафедры, которое обязывало прибывшего святителя поставить себе иерархического преемника.

Несомненно, важную роль сыграли труды инока Павла и в благоустроении российской части древлеправославной Церкви Христовой. В 1851 году отец Павел, в селе Климоуцы вел неоднократные собеседования с безпоповскими иноками среди которых был и уроженец Московской губернии Антоний (Андрей Илларионович Шутов). Однако, чем больше инок Антоний размышлял над вопросами о. Павла и вспоминал беседы с ним, тем более закрадывались у него сомнения относительно безпоповского мудрования. Наконец Антоний вполне признал несправедливость своих безпоповских убеждений и решил уйти в белокриницкий монастырь. Собратья его беспоповцы, узнав об этом, едва ли не убили его. Только благодаря заступничеству Божию он смог достичь белой Криницы

И по просьбе инока Антония, на утро же по чину церковному присо­единили его к единству нашей Святой Древлеправославной Церкви. Прозорливый Павел предвидел в Антонии действительно великого духовного деятеля на архипастырском посту и готовил его к такому служению. Через год, получив уже сан священноинока, он был рукоположен 11 февраля 1853 г. в весьма ответственный сан: архиепископ Владимирский и всея России. За годы своего архипастырского служения святитель Антоний учредил 12 епархий, рукоположил 11 епископов и более 100 священников. Этот ученик преподобного Павла Белокриницкого сделал столь много для церкви Христовой, что и сегодняшняя Русская Православная Старообрядческая Церковь продолжает пользоваться наследием его славного служения.

Отец Павел Белокриницкий скончался очень рано, не дожив до полных даже 46 лет. Позже здесь же в Блокриницком монастыре упокоился сотоварищ и сомолитвенник преп. Павла Алимпий. Оба подвижника Церкви Христовой похоронены рядом на монастырском кладбище.

На соборе 2006 года иноки Павел и Алимпий Белокриницкие были прославлены как местночтимые святые. На совете митрополии в апреле 2007 года было благословлено почитание преподобного Павла Белокриницкого на территории Новгородской области, в местах где родился и жил этот прославленный подвижник древлеправославной Церкви Христвой.