Внедрение ювенальных технологий является завершением начавшегося в XX веке процесса разрушения православной, христианской семьи, обобществления, огосударствления сначала воспитания детей, а потом и самих детей.

Этот процесс представляет угрозу не только для семьи, но и для истинной православной веры, для самого бытия Православной Церкви.
Благочестивая, как правило, многодетная православная христианская семья является «домашнею церковью» (1Кор.16:19), основанием всей Церкви и церковной жизни. Именно в таких семьях обычно воспитываются будущие монахи и монахини, епископы и священники, ревностные миряне. Надо отметить, что, согласно церковным правилам, будущие священники и их жены должны сохранить чистоту телесную до брака, что возможно только при подлинном христианском воспитании детей в семье.

В России начала XX века во многом ещё сохранялся патриархальный уклад жизни и было немало таких благочестивых православных семей.

Но процесс их разрушения, утраты веры молодежью начался ещё до революции, и вызван он был введением среднего школьного образования. Именно гимназисты, а потом студенты утрачивали веру в Бога, становились атеистами, нигилистами, революционерами. Причиной утраты веры была не наука как таковая, а те материалистические, позитивистские выводы, которые из неё делались. Основную роль играла теория Дарвина, якобы с научной точки зрения показывающая несостоятельность религиозного мировоззрения. Само по себе изучение в школе Закона Божьего как обязательного предмета уже не могло исправить ситуацию. 

Это приводило к неизбежному конфликту поколений, отношение молодежи к родителям как к людям тёмным, отсталым. Выяснилось, что ещё до революции в случае конфликта между школьным и семейным воспитанием влияние школы оказывалось сильнее.

Ситуация усугубилась в советское время. Впервые в истории России было введено всеобщее обязательное среднее образование. Это стало огромным шагом по пути обобществления, огосударствления детей. Государственной идеологией стал атеизм и материализм, который и был положен в основу школьного воспитания, а государственной политикой стало разрушение патриархальной религиозной семьи и воспитание из детей новой формации людей.

Истины ради надо сказать, что к середине 30-х годов XX в. левацко-троцкистские эксперименты в области семьи и морали закончились. С провозглашением лозунга «семья — ячейка общества» началась государственная политика поддержки семейных ценностей и общественной морали, которая стала основываться уже не на христианской вере и даже не на марксизме, а на нравственном учении русских писателей-классиков XIX и начала XX века. Фактически начиная с конца 30-х годов советское общество стало моралистическим и даже по-своему пуританским, поэтому противопоставление между ним и «гнилым буржуазным Западом» во-многом соответствовало действительности.

Возможность возрождения православной семьи и семейного воспитания появилась только с началом перестройки, с конца 80-х и начала 90-х годов XX века, когда ушли в прошлое государственная атеистическая идеология. Внешне православие заняло почётное место в обществе. Однако те семьи, которые стали возрождать традиции православного семейного воспитания, столкнулись с почти непреодолимыми трудностями. 

Дело в том, что традиции православной семьи сформировались в совершенно другом обществе — обществе патриархальном, в котором не было всеобщего школьного образования, всеобъемлющего влияния СМИ и массовой культуры. В тех условиях влияние семьи было определяющим и в целом соответствовало принятым в обществе ценностям. 

В эпоху всеобщего школьного образования школа влияла на мировоззрение детей больше, чем семья, при этом преподавание по-прежнему велось в материалистическом духе, продолжалось насаждение подрывающего веру учения Дарвина. Попытки православных активистов поставить вопрос об изучении в школе, наряду с дарвинизмом, креационистских учений, согласовывающих Библию и науку, решительно отметались. Так же блокировались попытки внедрения в школы предмета «Основы православной культуры».

Однако в конце XX и начале XXI века основное воспитание детей и подростков стали осуществлять даже не школа, как в советское время, а кино, телевидение, молодежная массовая культура. На место тоталитарной атеистической идеологии пришла гораздо более тоталитарная либеральная идеология всеобщего развращения, культа наживы. Провозгласившее свободу для Церкви общество в моральном отношении очень деградировало по сравнению с обществом советским. Сложилась историческая ситуация, никогда раньше не встречавшаяся.

Внедрение в России ювенальной юстиции стало следующим и очень важным этапом разрушения как христианской, так и вообще традиционной семьи, дальнейшего  обобществления, огосударствления детей. С этого момента государство заявило не только о своих правах на обучение и воспитание детей, но и фактически объявило детей своей собственностью, которая может на каких-то условиях быть доверена «биологическим родителям», а может быть и изъята. Мы вступаем в эпоху нового рабовладения.

Кроме того, ювенальная юстиция — это начало перехода от эпохи навязывания либеральной идеологии посредством школы, СМИ и массовой культуры к эпохе прямой либеральной диктатуры, репрессий, либерального фашизма. Разговоры о свободе выбора кончились. 

По сравнению с репрессиями предыдущих эпох ювенальный террор будет выборочным и для многих даже незаметным. Он будет направлен в первую очередь против христианских семей, а так же вообще против всех традиционных семей, которые не пожелают согласиться с сексуальным просвещением своих детей, воспитанием их в духе терпимости к извращенцам, будут против участия детей в неоязыческих оккультных обрядах.

Большим подспорьем для ювенального террора станет внедряемая сейчас система тотального электронного контроля: электронные карты школьника, базы персональных данных, SMS-контроль за перемещением детей и т.д.

Об угрозах ювенальной юстиции для семьи сказано немало. Гораздо меньше обращается внимание на то обстоятельство, что господство в обществе либеральной идеологии и ювенальной юстиции сделают невозможным существование в таком обществе традиционного православия. 

Православные ревнители часто критически высказываются в адрес западных христианских церквей, которые учат проявлять терпимость к абортам, к однополым бракам и даже венчают в храмах пары извращенцев. Не оправдывая это отступничество, надо сказать, что во многом оно вызвано беспрецедентным давлением либерал-фашизма, которое до недавнего времени нам в России было непонятно. За проповедь в храме о том, что гомосексуализм, согласно Библии, грех, священники получали реальные тюремные сроки. В условиях, когда западные конфессии вынуждены были издавать исправленные издания Библии, сглаживающие не соответствующие с понятиями толерантности моменты, венчание гомосексуальных браков становилось условием легального существования христианских конфессий. 

Теперь эта реальность приходит к нам.

Складывается впечатление, что православные иерархи и священники не до конца осознают опасность ситуации. Возможно, это происходит потому, что она внешне не похожа на те гонения, которые претерпела Церковь в 20-30 годах XX века. Однако, «когда будут говорить: "мир и безопасность", тогда внезапно постигнет их пагуба» (1Фесс.5:3). Последствия внедрения ювенальной юстиции, секспросвета, толерантности к извращенцам и электронного контроля будут не менее пагубны, чем прямые гонения XX века. 

Развращённая в детских садах и школах молодёжь будет потеряна для Церкви, не пополнит ряды её прихожан. «Не внидет премудрость в душу злохудожну» (Прем. 1:4). Вполне возможно, что прекрасные отреставрированные храмы будут пусты, а на улице на их фоне станут фотографироваться парочки геев и лесбиянок.

В складывающейся ситуации существует ещё одна очень серьёзная угроза для самого бытия православной Церкви, о которой почему-то не задумываются. Крещённые в детстве и растленные потом молодые люди не смогут стать и священниками, так как, согласно правилам, кандидат в священство и его супруга должны соблюсти телесную чистоту до брака. Поэтому безо всяких прямых репрессий, при отсутствии видимого гонения на Церковь может сложиться ситуация, когда некому будет совершать литургию и таинства, без которых невозможна жизнь Церкви. 

Возможно, в эпоху победившей толерантности официальная, экуменическая и признанная государством церковь откажется от «устаревшего» требования телесной чистоты для кандидатов в священство и даже для самого священства. Если блуд, половые извращения перестанут этой церковью считаться грехом, то стоит ли обращать внимание на такие мелочи?  Только вряд ли эта церковь и её таинства будут спасительными. 

Ревнители истинного православия и спасения, которые постараются выйти из этого сообщества нечестивых, будут преследоваться государством как «экстремисты». При этом нелегальное существование каких-то христианских групп в условиях тотального электронного контроля будет невозможно.

Очень бы хотелось, чтобы все православные - иерархи, священники, монахи и миряне осознали всю надвигающуюся на Церковь опасность и более решительно высказались против апокалиптической перестройки нашей жизни посредством ювенальной юстиции, секспросвета, «толерантности» и тотального электронного концлагеря.

Прохор Вяземский

По материалам сайта «Координационный Комитет против внедрения Универсальной электронной карты»