Хотелось бы вспомнить один из эпизодов, связанных с темой окружников и неокружников. Волею судеб много лет назад я жил в районе Чулкова, точнее в селе Михайловская слобода. Эта часть нынешнего Раменского района весьма своеобразна.
Начнем с того, что храм в Михайловской слободе был единственным в Российской империи храмом, построенным как никонианский, но ставшим в 1817 году единоверческим ввиду полного отсутствия в этой местности никониан. Напомним, что решение о том, что в отдельных случаях такое возможно было принято собором РПЦ (уже МП) только в 1918 году.
В самой Михайловской слободе проживали по большей части единоверцы по фамилии Суздальцевы и Даниловы, в соседнем Кулакове население было смешанным с преобладанием «австрийцев» (белокриницкие староверы), например, Кленовы, в крупнейшем же местном населённом пункте, «переезжем» (Рязанский тракт, переправа) селе и волости Чулкове почти все были белокриницкими. Напротив, на нижнем берегу Москвы-реки, пребывал в селе Островцы неокружнический епископ Киприан.
Наша, молодых энтузиастов из Москвы, основная покровительница, жительница д. Кулаково, добрая Анна Филипповна Кленова была из «рогожских» (окружников). Бабушки-читалки, которым мы имели честь помогать, например, Анна Савельевна, по происхождению были неокружницами. Сожалею, что не записал тогда, то, что они рассказывали, передавая воспоминая своих усопших родителей.
Но вот какой эпизод запомнился. Было это в так называемый «золотой век старообрядчества», а конкретно в период с 1905 по 1914 годы. У каждой из общин окружников и неокружников в Чулкове была своя моленная (обе бревенчатые). И однажды неокружники захватили Большую моленную у окружников. Очевидцы вспоминали, что была даже револьверная стрельба… Я полагаю, что строитель и попечитель моленной окружников перешёл к неокружным и отнесся к ней как к частной собственности. В итоге пришлось окружникам строить новую, третью в селе моленную. Дальнейшая судьба всех моленных была незавидной: они были разобраны на дрова. Рассказывая эту историю, бабушки-окружницы настаивали, что их, окружников, было «всё-таки» больше. Но это «всё-таки», общение с другими престарелыми жительницами села и наличие у неокружников проживавшего неподалёку епископа, привели меня к мнению, что неокружники, наоборот, чуть-чуть преобладали, хотя силы сторон были вполне сопоставимы. Вот такие вот страсти кипели...
А.В. Езеров