Корреспондент: Расскажите о своих впечатлениях после второго дня Собора.

Соборянин: Мне показалось, при том, что я не был вчера и не слышал, как решался вопрос со священноиноком, Евфимием, что он, хотя он в личном общении говорит замечательные вещи, и в будущем, по-видимому, будет замечательным архипастырем, пока он человек достаточно сырой. Мне казалось бы, что пока его поставление в епископы было бы преждевременно. Пока он должен поднять тот приход, где он сейчас работает, построить здание, и все бы увидели, что он готов.

Остальные кандидаты в епископы, которые предлагались, тоже оставляли сложное впечатление. Один кандидат в течении ряда лет на каждом Соборе выдвигается и всегда отклоняется, что не мешает выдвигать его опять на следующем Со-боре. Другие кандидаты имеют слабые знания не только книжные, но даже богослужебные, и, по-видимому, уже достигли предела своих возможностей.

Выходом в данной ситуации мне представляется иноческое пострижение и поставление в епископов нынешних протоиереев – благочинных епархий. Кто знаком с церковными делами лучше их? Вспомним, что об этом думал в своё время о. Леонид Гусев (св. инок Ливерий).

Мне кажется, подготовка к Собору была сырая. Многие вопросы поднимаются, жуются и оставляются на будущее.

С другой стороны, что положительно, что было больше выступающих, чем на прежних Соборах, люди выступали достаточно адекватно, по теме, вопросы продумывались.

Меня больше всего волновал вопрос о кандидатах в епископы, потому что на сегодняшний день это самый острый вопрос. Не дай Бог что с нынешними епископами случится, будет сложная ситуация.

Многое из того, что говорил владыка Герман при рассмотрении его вопроса, было просто не слышно. Не было микрофона, хотя необходимость этого на Соборах очевидна давно.

Мне не ясен вопрос о запрещении Шишкина и Езерова на Соборе 2007 года. Открытое письмо подписывали 250 человек, запретили двоих. Почему? Это является для меня непонятным и неприятным.

Корреспондент: А о христианах, пребывающих сейчас в разделении с РПСЦ озвучивался вопрос или это решалось в комиссиях?

Соборянин: Поднимался вопрос. Было принято решение о том, что бы рассматривались покаянные письма, отправленные каждым из отделившихся в отдельности на Собор или Совет митрополии, и по ним принимали решения.

Корреспондент: Не ставился ли вопрос, что бы вызвать кого-нибудь из них на Со-бор, ведь в это время некоторые из этих людей бродили по двору?

Соборянин: Владыко Корнилий в своем выступлении дал комментарий, кто, по его мнению, принёс покаяние, а кто не принёс покаяние, и на основании этого было принято решение о том, как принимать отделившихся.

* * *

Корреспондент: Каковы ваши впечатления от сегодняшнего дня Собора?

Соборянин: Если рассуждать по важности, то я бы начал бы с возвращения блудного сына, епископа Германа. Он раскаялся и принят Собором, а окончательное рассмотрения вопроса оставлено на усмотрения архиерейского суда. Я не думаю, что его оставят в сущем сане.

Корреспондент: А что он говорил перед Собором?

Соборянин: Перед Собором он говорил очень невнятно, как ребёнок бормочет. Алексей Рябцев каждое слово его комментировал. Потом о. Евгений выступил, итоги подвели, общий вывод сделали. Сам он не смог сформулировать и сделать вывод. Он покаялся, прощения попросил у всех соборян. Его вряд ли, конечно, оставят в сущем сане, сделают, скорее всего, уставщиком, потому что на приходах, на сельских особенно, он будет полезен. Может в Селезнёво, может, на Дальнем Востоке. Там люди его знают и любят, как ребёнка любят, за его незлобивый характер. В ходе раздора каждый мог взять его и за ручку вести. Сначала повёл Елисей Елисеев и бросил в лесу ребёнка, он плутал, плутал, и в результате ещё кто-то его подобрал. Такая вот история.