Русской православной старообрядческой церкви (РПСЦ) до сих пор не удалось преодолеть произошедший в прошлом году раскол.

На вопросы "Газеты.Ru" ответил управляющий делами московской митрополии РПСЦ протоиерей Евгений Чунин.

– Известно, что год назад на Освященном соборе РПСЦ группа лиц, недовольная внешней политикой руководства РПСЦ, предприняла попытку сместить с поста руководителя церкви митрополита Корнилия. Впрочем, этого заговорщикам сделать не удалось, и они покинули церковь. В этом году на Соборе подобных демаршей со стороны клира и мирян не наблюдалось… Существует ли в РПСЦ сейчас оппозиция?

– Какой-то «непримиримой», «системной» оппозиции в Церкви сегодня нет. Да, в РПСЦ существует определенное разномыслие, далекое от критического; но оно, на мой взгляд, как раз является выражением жизнеспособности церковного организма, дает стимулы для разностороннего осмысления тех или иных процессов.

Что такое старообрядчество

Старообрядчество объединяет приверженцев «старой веры», не принявших церковных реформ, проведенных во второй половине XVII века патриархом Никоном. Суть реформ касалась, главным образом, обрядовой...

В ходе соборных дискуссий делегаты подчас оказываются по разные стороны некоей середины и оспаривают тезисы друг друга – но это определяется расположением совести каждого по отношению к обсуждаемому вопросу, и вовсе не позволяет разделить их на определенные «лагеря».

А прошлогодний демарш «группы лиц», к слову сказать, не стоит однозначно объяснять «недовольством внешней политикой». Существует, например, мнение, что это была попытка «рейдерской атаки» под предлогом мнимого недовольства, неудавшаяся – к счастью для всех нас; есть и другие объяснения. Надеюсь, со временем мы сможем лучше осознать все произошедшее, точнее разберемся в причинах. А пока надо добросовестно изживать нынешние раздорные процессы, которые суть – неизбежный шлейф последствий прошлогодних событий.

Но, так или иначе, за прошедший год многие смогли взглянуть на происходящее другими глазами. Я верю: пройдет еще сколько-то времени, и все встанет на свои места.


– Каково было отношение Собора к тому, что покинувшая Церковь в прошлом году группа лиц объявила о создании своей, альтернативной старообрядческой церкви?

– В целом это отношение сожаления и тревоги. Оно было выражено еще в феврале 2008 года – тогда от лица Архиерейского собора было принято обращение к раздорникам. Теперь вот весь Освященный Собор обратился к христианам, прервавшим молитвенное общение с Церковью, и призвал их покаяться в душепагубном грехе церковного раздора и возвратиться в лоно Матери-Церкви.

В этом Обращении особо подчеркивается, что «различное понимание и оценка решений состоявшегося Собора (2007 год) не оправдывает раздорнических действий, посягающих на единство Церкви, ибо это само по себе, согласно церковным канонам, является тягчайшим грехом».

Действительно, в старообрядчестве по сей день жив дух соборности, благодаря которому возникающие в церковной жизни вопросы обсуждаются и могут быть успешно решены в рамках установленного порядка соборного рассмотрения. И только таким путем необходимо разрешать все возникающие противоречия и разногласия! Поэтому Собор призывает всех, преступивших церковные каноны и уклонившихся в раздор, осознать свое положение как отторгшихся от Матери-Церкви, принести личное покаяние в этом тяжком грехе и возвратиться в Церковь со смирением.


– Почему, на ваш взгляд, вообще произошел этот раздор, каковы его корни? Может, недовольным захотелось самим встать у руля Церкви, то есть сыграли роль банальные амбиции?

– Мое личное мнение – здесь сказалось все вышеперечисленное вместе, и «банальные амбиции» сыграли тоже не последнюю роль. Но, я повторяю, выносить окончательный вердикт обо всем произошедшем сегодня еще рано.


– Известно, что некоторые раздорники обратились к Собору с предложением вернуться в лоно РПСЦ, но на определенных условиях. Как собор отреагировал на это, и что это были за условия?

– Желание кого-либо из раздорников возвратиться в Церковь воспринимается положительно – а как может быть иначе? Но вот их «встречные условия», очень похожие на ультиматум, не нашли понимания у делегатов Собора. К слову, перечень «условий» за год уменьшился в несколько раз, и разные группы раздорствующих ныне выдвигают различные требования. Общим же среди них, прежде всего, является требование отмены п.4.1 прошлогоднего Собора, в котором заговорщики упорно хотят видеть оправдание случаев нарушения канонов, а делегаты как прошлогоднего, так и нынешнего Собора такого смысла не усматривают, и поэтому не считают это требование принципиальным.

А некоторые из соборян считают, что в требованиях раздорников заключается банальное желание «сохранить хорошую мину при плохой игре», а для кого-то еще – и избежать возможных (или уже наложенных) прещений.

Хотя мнения делегатов при обсуждении этой темы отчасти и различались, но итоговое мнение Собора было единодушным – никакие ультиматумы со стороны раздорников рассматриваться не будут. И, наверное, это правильно.


– На каких условиях РПСЦ готова простить и принять обратно отпавших год назад от церкви людей?

– На условиях смирения и покаяния, иначе просто невозможно. То неуемное буйство, с которым заговорщики в прошлом году пытались муссировать некоторые огрехи нашей церковной жизни, еще долго будет вспоминаться всеми делегатами того памятного Собора; тогда мучительное напряжение не оставляло соборян до самого последнего дня заседаний. И никто из свидетелей тех событий, конечно же, не желает повторения прошлогоднего. Поэтому покаяние при возвращении в Церковь после таковых подвигов, очевидно, необходимое и первейшее дело.

С другой стороны, в прошлом году Собор добросовестно принял во внимание мнение «инакомыслящей группы» и терпеливо дискутировал с ней, но в итоге не счел их аргументы состоятельными. Они же, будучи в ничтожном меньшинстве (примерно 10 к 210 делегатов!), в порыве полемической ярости демонстративно ушли с Собора и прервали молитвенное единство с Церковью. И поэтому теперь – поставив себя вне Церкви, они могут только просить, но чего-либо требовать уже не имеют права. А Церковь готова их принять, и ждет их возвращения с повинной, безо всяких условий. Первый пример такого возвращения, искреннего и осознанного, хотя и грустного одновременно – епископ (а теперь уже смиренный инок) Герман (Савельев).


– На ваш взгляд, какой урон нанесла РПСЦ вся эта кампания раздорников против РПСЦ?

– Определенный урон Церкви эта кампания, конечно же, принесла. То усердие, с которым организаторы раздора стремились как можно шире растиражировать и распространить свой черный пиар, отчасти достигло цели. О «деталях» деятельности Предстоятеля Церкви (обильно муссированной и приперченной всяким негативом) услышали многие из тех, кто раньше совершенно не задумывался об этих вопросах; это вызвало в умах определенное брожение, но, слава Богу, совсем немногие приняли на веру прошлогодние критиканские вопли. Однако церковный люд взволновался, забеспокоился. Именно такой озабоченностью и объясняется рекордное количество делегатов прошлогоднего Собора – почти 230! В большинстве приходов Церкви христиане захотели узнать истинную правду – что за угроза нависла над Церковью? – и отправились на Собор, чтобы в этом разобраться.

Но, говорят, «нет худа без добра». Прибыв на прошлогодний Собор, делегаты увидели всю эту компанию бунтарей собственными глазами, и смогли почувствовать, догадаться, с кем имеют дело, а процесс соборных обсуждений показал, что претензии заговорщиков явно завышены – таким образом и сформировалось мнение соборного большинства. А еще – на фоне событий последнего года мы все с особой отчетливостью осознали, как важно дорожить церковным взаимопониманием и единством, и как горька участь тех, кто не сохранил его. Наконец, Церковью намечены определенные меры внутреннего порядка – в частности, по уточнению способов взаимоотношений с другими религиозными структурами. Все перечисленное – скорее, наверное, «плюсы», но они вряд ли перекрывают главный «минус» произошедшего: раздорниками во внешнем мире распространены несколько тиражей очернительских писем и брошюр, произведен ряд аналогичных интернет-публикаций, и все это направлено на подрыв духовного авторитета старообрядческой Церкви. Негативный эффект подобных акций, как правило, имеет определенное «последействие», и может сказываться еще не один день.


– Какие выводы для себя сделало руководство РПСЦ в связи с произошедшим раздором? Поменяет ли РПСЦ свою внешнюю политику, в частности, по отношению к Русской православной церкви (РПЦ МП)?

– Если говорить о внешней политике Русской православной старообрядческой церкви, то она является традиционной, и не претерпевала существенных изменений за последние десятилетия. Мы наблюдаем за церковной жизнью РПЦ МП и стараемся сохранять с этой конфессией добрососедские отношения – равно как и с другими. Вообще, мы остаемся приверженцами концепции «равноудаленности» всех конфессий от государства и, в то же время, поддержания позитивных «дипломатических отношений» между самими религиозными объединениями, как на территории Российской Федерации, так и других стран.

Старообрядчество много лет терпело жестокие притеснения, но никогда не отвечало тем же своим обидчикам, поэтому равноудаленность и невмешательство – это наши выстраданные принципы, именно их мы считаем важнейшими в межконфессиональных отношениях, и на них основываем свою церковную политику.


– Что, на ваш взгляд, ждет раскольников, если они не покаются и не вернутся в РПСЦ? Они отомрут, как церковный орган или же они смогут в будущем составить конкуренцию РПСЦ?

– Прошедший со времени возникновения раздора год показал, что число отделившихся от старообрядческой Церкви весьма невелико, и, к тому же, в их рядах нет согласия. Группа христиан, прервавших молитвенное общение с РПСЦ, за год не смогла создать какой-то позитивной, привлекательной программы – более того, раздорники теперь уже сами разделились на три группы, и так же, как в прошлом году обвиняли митрополита, теперь взаимно обвиняют друг друга в отступничестве от канонов и всяких ересях. Практически всем очевидно, что эти группки не составляют никакой реальной альтернативы РПСЦ, и раньше или позже обречены сойти с исторической сцены. Дай только Бог, чтобы меньше душ христианских погибло в состоянии раздора с Церковью – как это уже произошло, к сожалению, с некоторыми из бунтарей.

То общественное внимание, которое раздорники сумели привлечь к себе в прошедшем году благодаря, в значительной степени, «фактору неожиданности», теперь сменилось усталостью и даже раздражением. Те претензии к Церкви, которые заговорщики большим перечнем выдвигали вначале, и которые теперь свелись всего лишь к нескольким пунктам, стали уже практически неинтересны большинству христиан РПСЦ.

А вообще, на мой взгляд, то внимание, которое временами еще уделяется теме церковных нестроений в старообрядчестве, неоправданно – проблема судьбы двух десятков христиан, по своему желанию приостановивших молитвенное общение с РПСЦ, прежде всего, остается проблемой их личного спасения, и в какой-то мере – внутренним вопросом жизни старообрядческой Церкви.

Павел Коробов («Коммерсантъ»)

специально для «Газеты.Ру»