Мария Орлова,
заместитель редактора тверского регионального еженедельника “Караван”,
редактор информационного портала “Е-Тверь”.
К сожалению, подавляющее большинство населения России, в том числе и те, кто называет себя православными, религиозно безграмотно. В православных новообрядческих приходах нет списков прихожан, поэтому невозможно отследить количество людей, ведущих осознанную активную христианскую жизнь. Статистика дает на этот счет весьма приблизительные сведения. Ведь если человек на социологическом опросе заявляет: “Я православный”, - это, чаще всего, означает лишь то, что он когда-то был крещен. Многие, даже те, кто более или менее регулярно заходит в храм, ни разу не исповедовались и не причащались, и даже не представляют что это такое.
В Германии, где религиозные объединения поддерживаются из государственного бюджета пропорционально своей численности, придумали вычислять тех, кто ведет активную церковную жизнь, по количеству причащающихся в Страстной Четверг. Это весьма приблизительные цифры, но общее представление они дают. Опираясь на эти данные, немецкие социологи высчитали, что истинными католиками являются лишь 25% называющих себя таковыми – остальные причисляют себя к католической церкви, потому что католиками были их родители, потому, что живут в католической местности и т.д.
Скорее всего, у нас процент тот же: 25% православных старается духовно развиваться и пополнять свои знания о Церкви. Остальным многие, казалось, очевидные для православного христианина вещи кажутся дикими, странными и запутанными. Я не раз сталкивалась на редакционных планерках при обсуждении вышедших номеров газеты “Караван”, заместителем редактора которой я являюсь, с тем, что статьи, посвященные Православию, просто не понимались большинством журналистского коллектива – а это люди с высшим гуманитарным образованием, считающие себя православными! Термины экономические, политические, культурологические в газете неприятия не вызывают, наоборот, их обилие говорит об “интеллектуальности”. Термины православные характеризуются как “поповское наречие”, и нуждаются в переводе на “мирской”.
И что уж тут говорить о Старой Вере! 75% людей, как я уже сказала, вообще не интересуются церковными вопросами. А те 25%, что интересуются, – находятся в плену предубеждений. Священники и “продвинутые” миряне пользуются переизданиями литературы Синодального периода, когда подробно о старообрядцах не писали, но по определению их терпеть не могли. В лучшем случае, люди читали Мельникова-Печерского, пишущего о старообрядцах с теплотой и знанием дела – но тоже с позиции царского чиновника. Для большинства старообрядцы – это затерянные в лесах люди в домотканных рубахах и сарафанах, которые в жизни не смотрели телевизор, а за пользование сотовым телефоном могут и кадилом по лбу ударить. Я помню, как после избрания митрополита Андриана в одной из центральных газет появилась статья, где журналист высказал предположение, что, возможно, после прихода нового главы Церкви “старообрядцам разрешат пользоваться компьютерами и Интернетом”. Смешно? Но это мнение очень большой части общества.
На мой взгляд человека, не являющегося старовером, но наблюдающего за жизнью старообрядцев как весьма сочувствующий и заинтересованный друг, первая задача – развеять эти мифы о старообрядцах, как об этнографической диковине, показать РПСЦ как современную, высокоинтеллектуальную структуру, способную дать ответы на самые острые вызовы времени – от геополитических до культурных. Для этого нужно постоянное сотрудничество со средствами массовой информации – печатными и электронными, центральными и региональными, массированное присутствие в Интернете. Представители РПСЦ должны выступать со своими комментариями по вопросам, может быть, даже не имеющим прямого отношения к православию: например, многим было бы интересно прочесть взвешенное и умное мнение староверов, скажем, о ситуации с птичьи гриппом, или исламским экстремизмом. Не надо бояться журналистов.
И не надо бояться людей со стороны, которые заходят в храмы. К сожалению, сейчас женщина в платке “не того фасона”, или, о ужас, в брюках, может быть изгнана из старообрядческого храма чуть ли не поганой метлой. Но знаете ли вы, что у многих современных женщин просто нет юбок? Если проявить к ней терпимость, просто не обратить внимание, она поймет свою ошибку сама, и возможно, придет еще, и еще раз – уже в правильной одежде и платке, и приведет своего мужа и детей.
А если эта женщина, как часто бывает, журналистка? Раз прогнав ее из-за платка, старообрядцы лишь укрепят в обществе мнение о себе, как о закрытом реликтовом образовании, случайно попавшем в современность из средних веков. Священникам надо вести постоянную разъяснительную работу на этот счет с церковными старушками, объяснять, какой урон церкви наносят они своей нетерпимостью, как вредят делу собственного спасения, отвращая людей от храма. В новообрядческой церкви такие проповеди говорятся регулярно.
Путь к тому, чтобы люди узнавали о старой вере, один – открытость и создание информационных поводов для выхода РПСЦ в СМИ.
